Дорога в небеса. В соавторстве с Ариан.

[Pepelroza]

13.02.2012 в 18:37

Пишет  fandom fighting:

бонусный фанфик от команды Groovy Mutation
Название: Дорога в небеса
Фандом: XMFC
Персонажи: Чарльз/Эрик, ОМП
Авторские примечания: А что если...





Летний свет дня и дикий холод ночи, наверное, так отзывается в душе полное одиночество. Окружающее спокойствие пугает, хочется разорвать показное благополучие. Может быть, мир на самом деле приходит в норму, только вот сидеть на скамейке в парке и играть в шахматы с самим собой явно не входит в его представления о хорошей старости. Хоть и очень медленно, но сила возвращается к человеку, давным-давно назвавшему себя Магнито, на зло другому человеку, с таким же выдуманным именем «Профессор Икс».
— Почему ты так уверен в том, что люди возненавидят нас, Эрик? – Ксавье хмурится и внимательно смотрит в глаза, словно пытаясь повлиять на давно уже принятые решения в голове друга.
— Просто мы другие, мы отличаемся, Чарльз, — и это абсолютно правильный ответ, по мнению Леншера, — Они не примут нас, загонят в клетки, как животных. Да что я говорю, так уже было! Только тебе повезло не увидеть ужасов войны.
И тем не менее сам чуть не развязывает подобную войну. Понимание несовершенства своей идеи приходит медленно. Окончательно он осознает ее несостоятельность всего полгода назад, глядя на то, как умирает его единственный друг, его спаситель, его … Кем же был для Магнито Чарльз Ксавье? Спустя столько лет сложно найти хотя бы одну правильную мысль по этому поводу. Но Эрик Леншер теперь точно уверен, кем он для Чарльза так и не стал… другом. Он предал его, позволил убить.
Сейчас исправить ничего уже нельзя. И проживать остатки своей в общем – то никчемной жизни придется в одиночестве.
Позади Магнито кто – то громко рассмеялся.
— Если б не знал наверняка, не поверил бы. Сильнейший мутант своего времени… вы жалок.
Парнишка лет восемнадцати прикуривает сигарету. Старик разворачивается к наглецу, но медленно возвращающейся силы не хватает даже на то, чтобы просто почувствовать железную пряжку ремня на расстоянии двух метров.
Парень снова смеется.
— Не утруждайте себя, я не убить вас пришел, а помочь вам.
Магнито неверяще смотрит на него.
— Кто ты?
— Такой же мутант, как и вы. Читали Герберта Уэллса? Уверен, читали. Так вот, я могу путешествовать во времени. И мне для этого не нужна даже пресловутая машина.
— И что же ты от меня хочешь? – Магнито уже с интересом разглядывает паренька.
— Хочу показать вам, что Чарльз Ксавье кое в чем просчитался, и вы были правы, мистер Леншер.
Эрик Леншер удивленно поднимает брови, чего он точно не ожидал, так это подобного ответа.
— Дайте мне руку, — просит парень.
— Зачем же?
— Чтоб вы увидели наше «светлое» будущее.
Эрик Леншер нехотя подает руку зазнавшемуся, по его мнению, мальчишке, и прежде чем исчезнуть, почему – то думает о Чарльзе и возможности доиграть эту шахматную партию с ним вместе.
***
— Что это? – с удивлением спрашивает Магнито своего проводника. Место, в котором они оказываются, лишь отдаленно напоминает Бруклин, разве что мост остался прежним. Небоскребы больше не возвышаются друг над другом – все выровнено четко, как будто по линейке. Только правильные линии. Только четкие геометрические узоры.
Чем-то эта идеалистическая картинка напоминает Эрику Польшу времен второй мировой войны – наверное, обилием военной техники, патрулей, серого… Город похож на концлагерь, разве что очень красивый и аккуратный, но Леншер чувствует кожей, что свободой здесь и не пахнет.
— А на что это похоже? – парень усмехается и снова прикуривает сигарету. Он словно издевается над неспособным разобраться во всем сразу стариком. Магнито крепче сжимает зубы, почти до противного скрипа, и отмахивается от горького, разъедающего глаза дыма.
— На книгу Оруэлла, — честно отвечает он. – Старший брат, министерство правды, полиция мысли.
— Интересная ассоциация. Только немного не соответствующая действительности, — проводник кивком указывает на рекламный щит неподалеку. «Мутаген Инк. Будь индивидуальностью. Человеческие гены уже не в моде», — сообщает с огромного монитора миловидная блондинка с нежно — салатовой кожей и лишенными зрачка глазами. «Всего один укол – и твой геном превратится в произведение искусства», — поддерживает ее хвостатый мужчина в одежде хирурга. «Стань одним из нас», — уговаривает прохожих маленькая девочка со взглядом старухи.
Эрик вздрагивает и делает шаг назад. Его ощутимо тошнит от открывающихся ему перспектив, но он чувствует, понимает, что это еще далеко не все.
— А если люди не хотят быть… уникальными?
— Они становятся стадом. Каждой высшей расе нужны рабы. Не будут же сверхсоздания сами подчищать за собой мусор?
Мальчишка идет куда-то в сторону подворотни, жестом предлагая Магнито следовать за собой. Есть в нем что-то знакомое, чему невозможно сопротивляться, но Леншер толком не успевает подумать об этом: приходится долго петлять и время от времени двигаться почти бегом. Наконец, они останавливаются.
За высоким забором, оплетенным колючей проволокой, медленно и размеренно, словно роботы, вышагивают те, кто когда-то были людьми. Кажется, что у них нет ни разума, ни чувств, ни воли – только инстинкты. На голых инстинктах они идут вперед, выполняя только им одним ведомую задачу, избегая боли и страха, которые обязательно повлечет за собой неповиновение.
— Как это случилось? – Эрик не слышит собственного голоса, лишь хриплое, надсадное карканье старого больного ворона. Ни на что не годного, даже на то, чтобы занять почетное место в музее таксидермии.
— Один наш общий… друг когда-то совершил ошибку, — парень смотрит пристально, будто бы пытаясь прочесть понимание в глазах Магнито. И тот понимает – невозможно не понять, что речь идет о Чарльзе. В конце концов, у Эрика Леншера в жизни было не так уж и много друзей. – К несчастью, не только он. Действие небезызвестной вам вакцины оказалось временным. Впрочем, вы уже, наверное, чувствуете это.
Магнито кивает. В принципе, дальнейший рассказ его юного проводника не становится для него неожиданностью: лекарство оказывается медленно убивающим наркотиком, сотни и тысячи мутантов умирают, люди пытаются заставить тех, кто не похож на них, проходить принудительное лечение…
Мальчишка говорит, что первой не выдержала женщина с седой прядью в волосах. Она не погибла лишь из – за особой природы своей мутации. Эрику смешно: девочка, которая должна была умереть ради господства мутантов, выжила… чтобы начать безжалостный, кровавый бунт, унесший не одну сотню жизней. Какая ирония. Чарльз бы только покачал головой, если бы услышал.
Рассказ о войне Леншер пропускает мимо ушей – в конце концов, все они похожи друг на друга. У войны нет человеческого лица, только холодные, полные ненависти глаза, ищущие все новые и новые жертвы. Зачем вновь возвращаться в мыслях к тому, что и так невозможно забыть?
— И для чего же ты привел меня сюда, мальчик?
— Чтобы этого не было, — просто отвечает проводник. – Дело моего отца необходимо закончить, но для этого мне нужны вы. Вы измените свое прошлое. Вы сделаете так, что он выживет.
— С чего ты взял, что я сумею тебе помочь? Что я вообще стану это делать?
— Меня зовут Ксавье. Эрик Ксавье.
Резкая боль в груди пронизывает Магнито насквозь, и он падает, падает… но прежде, чем окончательно потерять сознание, он успевает поймать испуганный взгляд юного сына своего единственного друга. И прочесть в нем обещание того, что смерть не придет. По крайней мере не сейчас. Он еще может успеть переписать историю с самого начала.
Может.

***
Вода повсюду. Будто живое, наделенное собственной волей существо, она тянется к нему, осторожно дотрагивается до тела, лица, пробирается под одежду. Она часто сталкивается с людьми, но редко – с теми, кто подобен ему. Он будто бы вовсе не замечает ее существования, слишком сосредоточенный на желании отомстить, и, в то же время, сбитый с толку ощущением, что все могло бы быть иначе. Что все будет иначе, стоит ему лишь захотеть.
Эрик еще не задыхается, но до удушья осталось всего ничего. Он не боится смерти и вряд ли отреагирует на угрозу как любой другой человек, и вода уже готовится навсегда принять его в свои объятья, когда кто-то другой бросается на помощь.
«Эрик, пожалуйста, успокой свой мозг», — просит незнакомец, и Леншер замирает, не понимая, отчего этот голос кажется ему таким знакомым, отчего он уже знает имя мужчины, изо всех сил пытающегося вытащить его на поверхность, и почему в голове пульсирует жаром только одна мысль – один путь, один путь, один путь…
Чарльз Ксавье спасает от смерти не просто помешанного на мести мутанта. Он спасает их общее будущее, будущее без боли, предательства и страха, то, в котором осуществятся все мечты. Так думает Эрик, и телепат, читающий его мысли, вдруг осознает, что верит каждому слову, мелькающему в сознании Леншера. Как будто они оба проживают жизнь по второму кругу, заранее зная, что там дальше по сценарию.
***
— Мир – не моя цель, — Эрик слышит свой голос, словно через толщу воды, и думает, что это совсем не те слова, которые он должен сейчас сказать. Ему кажется, будто он когда-то уже говорил что-то подобное, и ни к чему хорошему это не привело.
Чарльз, сидящий в кресле напротив, огорченно хмурится, но молчит. Смирился с мыслью, что Лэншер не изменит своей точки зрения относительно мутантов и людей? Похоже на то. И Эрик вроде бы и рад такому повороту событий, убедил наконец-то. Только вот почему так больно? Словно он сам себе без наркоза вырезает сердце.
Эрик поднимается из-за столика, где остается так и не законченная шахматная партия, проходит к двери и замирает, пораженный внезапным осознанием: он не знает, почему делает то, что делает. Он не знает, откуда в нем эта жгучая пустота, которая не дает сделать следующий шаг. Только чувствует, будто что-то неправильно. Не так.
На одну сотую долю секунды он видит перед собой восемнадцатилетнего парнишку с сигаретой. Он смотрит на мужчину тяжелым взглядом и одними губами произносит слово: «Смерть». Эрик вспоминает тех, кого у него уже успели отнять, и думает, что ни за что не допустит, чтобы с Ксавье случилось что-либо подобное.
Это слишком страшно. Это слишком холодно. Это почти как ножом по венам.
Они могут сколько угодно спорить о судьбах человечества, но суть останется прежней – Лэншер не хочет никуда уходить. Это уже потом он, может быть, станет сильнейшим мутантом своего времени, потом. Или, возможно, превратится в ничто. Но сейчас каждая размолвка, каждое новое расхождение во мнениях погружает его в вакуум. В одиночество.
— Эрик, — тихо зовет его Чарльз, и он оборачивается, делает несколько шагов вперед, все медленнее и медленнее, как будто каждый следующий труднее предыдущего. Ксавье встает и подается ему навстречу, протягивает руки и рывком прижимает к себе. – Я хочу, чтобы ты остался, Эрик.
Они не замечает, как разлетаются по полу шахматы, когда кто — то нечаянно задевает рукой доску…
***
Эрик с размаху бьет Чарльза по лицу. Зачем Ксавье спасает людей после всего, что они натворили? Зачем? Ярость плещется в сознании раскаленной лавой. Да даже сейчас эти неандертальцы пытались убить их. Но ракеты летят быстро, и Леншер упивается своим всесилием.
— Эрик, — беспомощно шепчет позади него Чарльз
И ярость стихает. Мир вокруг остается тем же, только вот Леншер, наконец, понимает, что Ксавье все это время спасал не людей, а его самого.
Ракеты взрываются, так и не долетев до цели.
А потом, будто что – то вспомнив, Эрик резко разворачивается и вырывает у Мойры пистолет до того, как она успевает сделать хоть один выстрел.
Чарльз медленно поднимается с песка, а потом долго-долго смотрит в чистую солнечную лазурь небес.
— Почему ты решил остановиться, друг мой? Видно, что Ксавье удивлен, но старается этого не показать.
— Друг мой? – весело переспрашивает Эрик. Такое обращение греет душу. — А я думал, мы вчера перешли на качественно новый уровень?
Чарльз улыбается и укоризненно качает головой
– Не при свидетелях же, право-слово…
Уйти из-под прицела опомнившихся военных не сложно – совместная работа дается ученикам Ксавье и бывшим союзникам Шоу на удивление легко. Еще проще оказывается стереть память мисс МакТаггерт – все же, несмотря ни на что, она прежде всего сотрудник ЦРУ, и только потом тонкая и сочувствующая натура.
***
Прогуливаясь по парку перед особняком, Эрик думает о том, как наконец-то удачно сложилась его судьба. И почему-то пытается вспомнить, как давно излечился от пустоты в сердце.
— Пожалуй, мне стоит взять назад свои слова, мистер Леншер. Вы вовсе не жалок, — раздается сзади чей-то ехидный голос. В парне, по-хозяйски прислонившемся к стволу старого вяза, есть что-то неуловимо знакомое.
— Простите, мы разве знакомы? – удивленно спрашивает Эрик. Должно быть, это какой-то дальний родственник Чарльза, которому не понравилось, что Ксавье привел в дом кучу незнакомого народа.
— Скажем так, некоторое время назад вы спасли мое будущее. А через несколько лет после нашего сегодняшнего разговора мы с вами, наконец-то, впервые встретимся, — незнакомец несет такую чушь, что Леншер невольно задумывается, не сумасшедший ли он. Впрочем, за последнее время он редко встречал действительно нормальных людей, так что когда парень вдруг, взглянув на часы, разворачивается и идет прочь, Эрик задает ему лишь один вопрос:
— Как вас зовут?
— Хм, — улыбается юноша, — пожалуй, теперь меня будут звать Майкл.
Лэншер пожимает плечами и возвращается в дом. Там, в кабинете, его уже ждет жарко растопленный камин, шахматная доска и, разумеется, Чарльз.
Теперь они пойдут общей дорогой. И если она будет вымощена благими намерениями, то не обязательно приведет их в ад, скорее это будет дорога в небеса.

@темы: творческое